Новая мировая валюта

 Международные СМИ много пишут о БРИКС. Несомненно, за последние годы блок из пяти стран укрепил свое участие в мировой экономике, непосредственно конкурируя с Соединенными Штатами и Евросоюзом. Тем не менее, обстоятельства, касающиеся нового банка развития и договора о создании пула условных валютных резервов, со всей очевидностью подтверждают, что участники блока отказываются покидать орбиту доллара, чтобы, таким образом, разрушить оболочку Бреттон-Вудских финансовых институтов.

 В российском городе Уфа, почти у самого подножия Уральских гор, завершился саммит блока БРИКС, состоящего из Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР, а также Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), объединяющей Китай, Казахстан, Киргизию, Россию, Таджикистан и Узбекистан.

 В части финансового сотрудничества страны БРИКС сообщили подробности, касающиеся нового банка развития, также, как и договора о создании пула условных валютных резервов. Тем не менее, modus operandi обеих организаций показал, что ни та, ни другая не способствует глобальной дедолларизации [1]. Дело в том, что кредиты нового банка развития БРИКС деноминируются в долларах, то же произойдет с обеспеченной договором о создании пула условных валютных резервов ликвидностью, которой, кроме того, потребуется поручительство [2] Международного валютного фонда (МВФ) в качестве стабилизатора платежного баланса БРИКС [3].

 Зато Китай действительно – и в одиночку - подрывает господство доллара за счет юанизации мировой экономики. Будь то введение двустороннего обмена валют («swap») между центральными банками или учреждение банков, применяющих механизмы прямых расчетов («клиринг-банков»), или предоставление квот для участия в китайской программе для профессиональных иностранных институциональных инвесторов в жэньминьби (юанях) (англ.сокр. RQFII) – «народная валюта» (“жэньминьби") прокладывает себе путь.

 Тем не менее, следует подчеркнуть, что Китай продвигает юань исключительно через двусторонние соглашения, упуская таким образом дополнительные возможности своих учреждений для финансирования инфраструктуры, поддерживаемых, в большинстве своем, странами с переходной экономикой. Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (анг.сокр.AIIB), Фонд Шёлкового пути (англ. «Silk Road Fund») и новый банк развития БРИКС будут осуществлять все кредитные операции в долларах.

 Следовательно, хотя и очевидно, что по объему резервов, имеющихся у 3 финансовых учреждений (240 миллиардов долларов), Китай бросает вызов господству МВФ и Всемирного банка, он, в свою очередь, держит на своих плечах Империю доллара, краеугольный камень Международной валютной системы, учрежденной в 1944 году.

 Внутри блока БРИКС движущая сила юаня второстепенна. До настоящего времени ни один член БРИКС не проявил готовности участвовать в китайской программе для профессиональных иностранных институциональных инвесторов в юанях. Только на прошлой неделе Южноафриканская республика стала первым членом БРИКС, учредившим банк, применяющий механизмы прямых расчетов («клиринг-банк»), в целях упрощения проведения операций в юанях.

 В случае с Индией ни географическая близость, ни геоэкономическая взаимодополняемость с Китаем не способствуют тому, чтобы премьер-министр Наредра Моди просил у дверей Народного банка Китая (англ.сокр.PBOC) о заключении своп-соглашения для защиты своей страны от волатильности доллара.

 Откуда такое сопротивление укреплению юаня? Что происходит с сотрудничеством в блоке? По данным МВФ совокупный ВВП в 2014 году достиг 16,9 триллионов долларов (в текущих ценах), т.е. сумму, составляющую более четверти (27%) мирового ВВП. Несмотря на то, что наблюдается уменьшение норм накопления капитала, рост мировой экономики за последнюю декаду наполовину произошёл за счет блока БРИКС.

 Тем не менее, эти исторические данные контрастируют с малыми объемами торговли и инвестиций между странами БРИКС. В то время как объем экспорта БРИКС (336 миллиардов долларов) составляет 16% от общего объема экспорта, внешнеторговые операции внутри блока едва достигают 1,5% от общемирового.

 То же самое происходит в случае с инвестициями, за исключением многомиллионных проектов, запущенных Китаем. По данным Конференции ООН по торговле и развитию (англ.сокр.UNCTAD) приток капиталов между Бразилией, Россией, Индией и ЮАР очень мал и едва ли равен 5% от общей суммы инвестиций 4 стран.

 Ввиду такого развития событий необходимо, чтобы страны БРИКС пришли к соглашению по 3 основополагающим вопросам. Во-первых, блок БРИКС должен ускорить создание «единого экономического союза» [4] для углубления взаимодействия в промышленной, технологической, энергетической, финансовой и прочих сферах.

 Во-вторых, создание зоны свободной торговли (анг.сокр.FTA) БРИКС стало бы решительным шагом к расширению экономических связей между членами блока пяти стран [5]. В этом направлении Китай должен был бы увеличить объем своего импорта для снижения диспропорции в торговле [6].

 В-третьих, наконец, необходимо срочно покинуть орбиту доллара. Будь то создание «набора валют» или содействие использованию юаня [7], страны БРИКС должны бросить вызов гегемонии североамериканской валюты [8].

 В итоге, если БРИКС по-прежнему не будет применять юань в большинстве своих операций, в дальнейшем станет невозможным превращение поддерживаемых Китаем инициатив финансирования инфраструктуры (Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, Фонда Шёлкового пути и банка развития БРИКС) в фундамент многополярной валютной системы.

Перевод Ольга Депутатова

[1] «BRICS and the Fiction of “De-Dollarization” », Michel Chossudovsky, Global Research, April 8, 2015.

[2] «Los beneficiarios del fondo BRICS deberán atenerse a los consejos del FMI», Sputnik Mundo, 9 de julio de 2015.

[3] «The US still decides the future of capitalism, not the G20, and not the Brics nations», Leo Panitch, The Guardian, August 27, 2014.

[4] «The Strategy for BRICS Economic Partnership», Official website of Russia’s Presidency in BRICS, July 2015.

[5] «‘BRICS Free Trade Zone’ being considered: Russia», The BRICS Post, July 6, 2015.

[6] «Xi pushes BRICS potential», Chen Heying, The Global Times, July 9, 2015.

[7] «Ufa could be the yuan moment», Jagannath Panda, The Hindu, July 7, 2015.

[8] «The Brics are building a challenge to western economic supremacy», Radhika Desai, The Guardian, April 2, 2013.